Улицы Сан-Франциско

27 апреля, вечер-ночь

Стэндвик бросила уже откровенно разозлённый взгляд на Эдриана, хитро подмигнувшего ей своим оранжевым глазом. Каков наглец! Мало того, что преследует, так ещё и несет откровенную чушь, притворяясь её парнем, которого и в помине быть не может! Но ведь это было ещё не всё... От одной мысли о том, какими эпитетами одаривал одногрупниц Эдриан, девушка и вовсе начинала закипать. Особо красивой Илона себя никогда не считала, но называть её ужасной, омерзительной и уродливой было непростительным оскорблением, даже если учитывать все чудачества молодого музыканта. Зато каждая из обильно накрашенных студенток была в его глазах как раз «что надо» - красивые до безобразия.
- Я не, я... - невнятно промямлила Илона, но Бриджит её словно бы не слушала, осыпая потоком вопросов о личной жизни, будто она была любопытной журналисткой, а Илона — объектом для очередной статейки в жёлтой прессе.
- Мы не в тех отношениях, - решилась наконец англичанка, круто завершив спектакль. Но оказалось, что это было только начало.
- Очень жаль, - без всякого сожаления в голосе произнесла Мерревик, подходя ближе, и начиная заигрывать с Эдрианом. Игривость сквозила в каждом жесте девушки, на словах превращаясь в тонкую игру, которую она обычно вела с мужчинами. Привлекла, очаровала, покорила, и оставила, как ненужную игрушку.
Илона явственно ощутила, несколько раздражённо наблюдая за поведением Бриджит, как в сердце неприятно кольнуло, и где-то внутри вспыхнул огонёк. Его пламя трепетало, как крылья бабочки на ветру, как листья на ветру в непогожую погоду, и захватывало, задевало девушку за живое. Неприятно было видеть, что человека, которого она держала под руку, сейчас умело обрабатывали самыми хитрыми женскими приёмами, соблазняли, завлекая в свои липкие сети, из которых очень трудно было выбраться.
Дыхание Илоны сбилось, и грудь стала вздыматься чуть чаще, чем следовало. Ей показалось, что блузка стала слишком узка для неё, а атмосфера отяжелилась, давя на неё со всех сторон. Времени выяснять, что происходит, особо не было, поэтому Стэндвик под влиянием чувств, так редко посещавших её, вдруг придвинулась поближе к Эдриану, так, чтобы Бриджит это увидела, и у неё не осталось никаких сомнений.
- Ты не дослушала, - голос девушки предательски дрогнул, пытаясь продолжить разговор. - Не в тех — это не значит, что мы не встречаемся.
Бриджит посмотрела на Илону так, будто собиралась расхохотаться, но всеми силами держалась. Наверняка в её глазах Илона Стэндвик была всего лишь ботаником, чужестранкой, и вообще девушкой, не заслуживающей внимания, особенно такого привлекательного молодого человека, как Эдриан.
Под этим взглядом Илона старалась держаться ровнее, и выдержать натиск коварной подруги. Студентка с сожалением подумала, что поведение Бриджит не может расцениваться как «дружески настроенное», и осознание подобного лишь подливало масло в огонь, несмотря на то, что Илона старалась не превращаться в подобную ей.

27 апреля, вечер-ночь

Эдриану не надо было даже смотреть на ауру своей спутницы, чтобы понять, что Илоне хочется поскорее закончить всё это представление. Однако она скорее позволила бы выпить из неё всю кровь прямо на этом месте, чем показать охочей до сплетен Бриджит, как он заходит с ней в общежитие. Идея, в принципе, тоже заманчивая, но Маркус решил продлить удовольствие от общения. Ему было немного досадно, что девушка не веселится так же, как он сам, и потому он решил немного загладить вину. Хотя наблюдать за пробуждающейся в девушке ревностью было тоже крайне интересно. Сжалившись над Илоной, Малкавиан сказал Бриджит:

- Мне очень жаль, но у нас с Илоной много дел на сегодня. Было очень приятно познакомиться с тобой, Бриджит, - всё это он говорил с притворно-вежливой улыбкой, в душе же откровенно смеясь над недогадливостью собеседницы.
- И мне тоже было очень приятно, - польщённо промурлыкала "великая соблазнительница", - может быть, мы с вами ещё встретимся.
- Очень на это надеюсь, - заверил её музыкант, уводя постепенно закипающую Илону с места действия. Только когда пара скрылась за поворотом, до гордой победительницы дошло, что она так и не узнала имени мужчины, которого уже считала наполовину своим.

А Эдриан тем временем дал себе наконец волю и от души хохотал над всем спектаклем. Человек просто не может так смеяться - нормальному человеку от такого веселья быстро бы свело челюсть, но Эдриана было не остановить, так весело ему было. В этом смехе было даже что-то пугающе нездоровое. Наконец, когда он снова стал в силах произносить слова, он сквозь смех обратился к Илоне:

-Ну ведь скучно же было, нет? Бриджит - такой интересный юноша, не поверил мне ни на миг!

27 апреля, вечер-ночь


Светло-голубые глаза Илоны на миг приняли обиженное выражение, как только Эдриан принялся так безудержно хохотать, словно не делал этого по меньшей мере месяца три. Девушка убрала руку с локтя музыканта, и быстрым шагом направилась вперед, внутренне закипая. К общежитию лучше было не соваться ближайший час, и Стэндвик просто не знала, что ей делать.
После вполне объяснимого взрыва хохота, Маркус всё же обратился к ней, в своей обычно манере, всё ещё давясь от смеха. Студентка даже не стала оборачиваться, просто шла вперед, стараясь успокоить саму себя, и предотвратить вспышку казалось бы, неминуемого гнева. Наконец, она заговорила, тщательно выбирая слова:
- Вы хоть понимаете, что за пищу для размышлений вы им дали? Эти так называемые "дела" они примут за чистую монету, и пустят свежие сплетни. Спасибо вам огромное. Лучше бы вы оставили меня на сьедение маньякам.

27 апреля, ночь

- О, не останавливайся, добей меня! - примирительно поднял руки Эдриан, отсмеявшись. Он чувствовал, что Илона сдерживается изо всех сил, чтобы не убить его на месте, и Малкавиану следовало бы тоже постараться обуздать своё сумасшедшее веселье. Хоть на какое-то время. Приняв выражение лица, наиболее близкое к серьёзному (хотя и не смог избавиться от озорной улыбки, пляшущей на дне его безумных глаз)
- Я абсолютно ничего не понимаю, - спокойно заговорил музыкант, глядя прямо в глаза девушке, - Я не видел их реакции, и не понимал их чувств. Твои однокурсницы - очень милые, добрые юноши, и они ничуть тебе не завидовали. И самое скучное - они так и не стали тебя уважать... Я не жалею, что тебе это понравилось, однако они будут смотреть на тебя гораздо хуже, чем раньше, - заметив ядовитые вспышки недоверия в ауре Илоны, он на всякий случай добавил - не верь мне, я понятия не имею, о чём молчу... - помолчав какое-то время, он добавил, глядя на Стендвик почти виновато, - если ты хочешь вернуться из общежития, то мы не можем позволить себе долгую и нервную прогулку...

27 апреля, ночь


Придав голосу более спокойный тон, Илона огляделась заметив, что общежитие уже давно скрылось из виду, и они подобрались к окраине парка. Стэндвик поглядела на часы, прикинув, что до закрытия общежития оставался примерно час, ведь потом туда уже просто не пускали.
Глядя в молящие глаза Эдриана, сердце девушки дрогнуло, жалобно звякнув.
- Ладно, что с вас взять, пойдемте. Но только не долго - иначе я потом просто не попаду к себе в комнату.

27 апреля, ночь

Улыбка снова вернулась на лицо Эдриана, и могло показаться, что видеть музыканта без улыбки было каким-то противоестественным, словно серьёзное лицо для него - обременительная маска. В любом случае, большую часть времени он проводил вне этих сковывающих условностей, запрещающих улыбаться без видимого повода. Усилием воли он приказал крови согреть его руку, и протянул её Илоне, казалось бы, улыбаясь всем телом.

- Очень на это надеюсь, - сказал он, лукаво глядя ей прямо в глаза.

//переход в тему [Сан-Франциско] парк "Золотые Ворота"